«Аделаида. Крылатая кенгуру» – книжка-картинка. Повествование в ней предельно лаконично. Каждый разворот – это маленькая самостоятельная история. Никаких тебе психологических мотивировок, никаких дополнительных объяснений по поводу случившегося. Сплошная «смена деятельности»: «пришел, увидел, победил».
Вот Аделаида родилась (с крылышками), вот научилась летать (описание процесса остается «за кадром), вот устремилась вслед за самолетом, подружилась с летчиком, прилетела в Париж и любуется им с высоты Эйфелевой башни, вот выступает в театре, вот спасает детей из горящего дома (это какой-то хрестоматийный подвиг), естественно, она ранена, естественно – ей достается всеобщая симпатия, слава, цветы и конфеты. А потом она обнаруживает в зоопарке кенгуру другого пола, подает заявление о его освобождении и счастливо выходит замуж. Книга кончается «скромно», в лучших сказочных традициях: «Они поженились. Совет да любовь!».
Словом, абсолютный бред от начала до конца – от рождения кенгуру с крылышками до ее счастливого брака с «заключенным» из зоопарка. Но после прочтения этой книги возникает ощущение полного счастья: как же хорошо все устроилось!
Если незаметно понаблюдать за игрой ребенка четырех-шести лет: как он передвигает маленькие фигурки, игрушечные машинки, самолетики, как придумывает и развивает сюжет, как выстраивает диалоги своих солдатиков-куколок-монстриков, – получится, мне кажется, нечто подобное – микс из осколков реальных событий, снов и мульт-впечатлений, непонятно откуда возникших имен и прорвавшихся наружу эмоций. Но что бы по ходу дела ни случалось, какие бы крушения и битвы не происходили, все кончается хорошо, поскольку игра, кроме всего прочего, непременно решает еще и психотерапевтическую задачу примирения с окружающим.
Аделаида могла бы занять достойное место в ряду таких детских героев, как Человек-паук, Супермен, Бэтмен и т.п. Дети обожают этих героев за их романтическую функциональность и абсолютную понятность: вот существа, которые способны на невозможные добрые дела в невозможных обстоятельствах.
За это же они должны обожать Аделаиду. Аделаида устремляется за пролетавшим мимо самолетом – не за птицами, а за самолетом. И сама Аделаида на рисунке Унгерера совершает такие движения крыльями, которые делают их похожими на пропеллер. Эта деталь словно вырывает кенгуру из природного мира (если мы думали, что она животное). Никакое она не животное, она – сверхсущество. Аделаида совершает свои невероятные поступки и подвиги без всякой специальной подготовки, нравственных мучений и морального выбора – просто в силу своей природы. Она и на рисунках выглядит совершенно наивным и доверчивым существом, без всяких задних мыслей, с эмоциями, четко проступающими на ее мордочке. И это лишний аргумент в пользу разумного мироустройства.
«Объемным» и многослойным делают повествование картинки Томи Унгерера, пропитанные тонким юмором. Вот таможенники «тщательно осматривают» Аделаиду, при этом оттягивая ее кенгуриную сумку, как «карман», будто это и впрямь элемент одежды. Вот Аделаида после подвига лежит без сознания на булыжной мостовой, а из сумки у нее извлекают спасенного малыша. Вот она в больнице – сначала с перевязанной мордой в кровати, потом – на каталке и на костылях (точь-в-точь супергерой какого-нибудь боевика). А вот она на приеме у директора зоосада, прикрыла глазки, сложила лапки на груди – само женское очарование (из того же боевика). Только она здесь одна во всех ипостасях – и очень смешно наблюдать за этой сменой ролей.
Однако юмористический слой – это больше для взрослых. От читателя лет семи-восьми и тем более от маленького пятилетнего слушателя он, скорее всего, ускользнет. Но это неважно.
Если родители ищут для своего ребенка жизнеутверждающую книгу, которую не наскучит читать раз сто подряд, то это «Аделаида» Томи Унгерера.
Марина Аромштам
_____________________________
Материал предоставлен "Папмамбук"