Фото @pro4tiknigu
Книга о войне, рассказанная отцом и сыном. Поэзия иллюстраций и текста. Война приходит внезапно, как болезнь. Она не видит, не слышит, не чувствует. Она гнетёт, давит, заставляет молчать. За ней остаются лишь руины и мёртвая тишина. Война — самое страшное и самое живучее изобретение человечества.
Румыния, конец 1980-х... и диктатуры. Но пока она не рухнула, всё ещё кажется, что люди так и будут жить в постоянном страхе. Вождь-диктатор, два «правильных» канала по ТВ, Тайная полиция Секуритате следит за гражданами, и каждый в любой момент может стать жертвой доноса.
То, что произойдёт с девочкой Иляной, напоминает шпионский фильм для детей. История, которую нельзя будет рассказывать, началась со сказки про принцессу. Что может быть страшнее, чем правда, изложенная сказочным языком?
Сёстры Штеффи и Нелли взрослеют в чужой стране: в разных семьях, вдали от родной Австрии, не зная, увидят ли они когда-нибудь родителей. Война длилась долгих шесть лет. Но вот она кончилась и теперь предстоит какая-то новая, уже другая жизнь. Как теперь её жить, если война разрушила, переломала всё, даже отношения сестёр?
«Покидая Вену еще до войны, Штеффи обещала маме с папой заботиться о Нелли. Она не была уверена, что ей это удалось».
С помощью рассказов про 31 декабря 1941 и 9 мая 1945 можно перенестись в то самое время, рассмотреть его приметы, прочитать письма, обсудить вещи и события. Рассказать про все, начиная от портянок, которые вместо носков наматывались на ноги в солдатские сапоги, до аэростата и бумажных полосок на окнах. И про то, что такое репродуктор, про госпиталь, про то, почему письма складывали треугольниками. И заодно понять, что воевали не только солдаты. Понять это через судьбы, обрывки писем, песен и фраз.
В выразительных иллюстрациях живой классик французской литературы, автор-иллюстратор польского происхождения Эльжбета сумела показать нежную дружбу героев, боль разлуки, силу надежды и любви, побеждающих страх и разрушения.
Графический роман о депортированной литовской семье, в котором можно найти отражение тысяч других семейных историй XX века. Он как хайку – короткий, но глубокий, трогательный, но не говорит напрямую.
Популярность первой части романа о мальчике и его лисе (и наоборот) несколько лет назад побила все рекорды. Да, конечно, мы в ответе за тех, кого приручили. Но Сара Пеннипакер говорит и о том, что мы в ответе друг за друга – все, всегда. Питер и Пакс преодолевают препятствия, чтобы вернуть потерянное доверие – и по пути встречают тех, кому есть, что рассказать о войне. И о своём месте в мире.
“– У нас коли война – значит, надо идти воевать. Я сразу пошёл. Как мой отец. А теперь, видишь, и твой. Долг зовёт – мы его исполняем, вот так у нас в роду заведено”.
Это слова дедушки Питера – военного и отца военного. Но нет, дедушка. Долг – это совсем другое. Потому что «Пакс» значит «мир».
Автобиографическая история Майкла Грюнбаума переносит нас в один из «образцовых» чешских лагерей – Терезин. Здешние узники с трепетом ожидают каждого следующего дня, потому что отсюда отправляют в Аушвиц, а это страшная дорога была смертным приговором. Михаэль, Миша, живёт в бараке с такими же мальчишками, как он. И даже в этих страшных, противоречащих всему человеческому условиях, рождается и растёт дружба. А потом им удается организовать игру в футбол. И 20-летний Франта Майер становится для 40 мальчишек старшим братом. Он помог мальчишкам остаться людьми, хорошими и настоящими, несмотря на страшные условия, в которых проходили их жизнь и взросление, не смотря на то, что каждый их день мог оказаться последним.
Книга «Остров на Птичьей улице» стала классикой детской литературы в Израиле и переведена на множество иностранных языков.
Магический хоррор Юлии Яковлевой – история семьи «врага народа». Таня (старшая), Шурка (средний) и маленький Бобка на наших глазах проходят войну, начиная с той самой ночи 1939 года, когда пропали мама и папа.
Сказочный квест с Королём Игрушек уводит нас по ту сторону жизни – получится ли у Тани вернуться? Сможет ли семья когда-нибудь быть вместе?
— С Германией мир.
— С марсианами!
— Дурак.
— Война неизбежна, — важно, но вместе с тем задиристо объявил кто-то. — Мы в кольце капиталистических врагов».
— Чего тебе, девочка? — по-русски спросил он. — Товарищ. — Таня смотрела немного выше узких глаз, выше коричневого от солнца лба, на черную угловатую шапочку. — Где здесь, она никак не могла подобрать слово, — держат арестованных врагов народа?»
— Идем, — кивнул дядя Яша. Как и все, он старался не смотреть по сторонам. — У Большого каскада сегодня работаем.
И все-таки не удержался. Обернулся. Посмотрел. Ну а вдруг? Могли ведь Самсона вместе с его львом перед приходом немцев как-то закопать, спрятать? А теперь — вырыть?
Самсона не было. Был виден пустой обгорелый пьедестал.
«Оживет ли?» Города тоже умирают. И парки. И статуи. Всё, что, казалось, будет всегда. Дядя Яша не мог отвести глаз от пустого пьедестала».
«Четыре серые фигуры тоже поднялись. Шмидт, Фосс, Ханеке, Бауэр. Четыре лица были обращены Тане вслед.
— Хочешь к ним подойти? — спросил за её спиной Шурка.
Таня покачала головой: нет. Не готова. Ещё нет.
— Они тоже видели только кусочек картины. Каждый свой, — тихо сказала Таня. — Как же каждому легко запутаться и сбиться. И как трудно…»
Больше 70 лет назад знаменитый итальянский писатель Дино Буццати рассказал свою культовую сказку-притчу: о том, как победа над злом превращается в само зло, и о том, что власть – непосильное испытание.
Классика мировой детской литературы, которая должна быть в каждом доме.
— Помню.
Папа часто её рассказывал. Дурацкая сказочка, вообще-то. Человек, Который Всего Боялся даже не выходил на улицу, потому что там много опасностей. Но как-то раз ветер повалил большое дерево, росшее у него в саду, и этого человека задавило насмерть — прямо в собственном доме. — Значит, понимаешь, о чём я, — продолжал папа. Несчастный случай может произойти где угодно. Глупо себя накручивать и сидеть дома. Если все будут сидеть по домам, в этом мире ничего не изменится.
Но всё равно мне хотелось, чтобы папа остался. Вдруг его там заденет шальной пулей. Шальные пули гораздо страшнее солдат. Они творят, что им вздумается. Шныряют в воздухе туда-сюда, и никто их не видит. — Шальных пуль не бывает, — сказал папа.
— Очень даже бывает.
— Не беспокойся. Мне они пока не встречались.
— Когда встретятся, будет поздно, — ответила я».
